Коррупция: ты мне — я тебе
«…И все же им (губернаторам) не всегда можно доверять, и король часто посылает в провинции комиссии, проверяющие, как они исполняют свой долг. Если губернаторы будут изобличены в растрате казенных средств или других наказуемых проступках, комиссии уполномочены проводить судебные расследования и приговаривать их к смерти».
Смертные приговоры по обвинению в коррупции, как это было в XVII веке, ушли в историю. Если бы эта практика сохранилась, в государственном аппарате не досчитались бы многих голов. По самым скромным прикидкам, в живых остались бы считанные единицы государственных чиновников. Среди них, безусловно, бывший губернатор Бангкока Тямлонг Симыанг, честный человек, аскет, во многом напоминавший Ганди, дававший светлый пример неподкупности. Но такие люди — исключение. В коррупции погрязли чиновники всех уровней. И хотя тайцы и горды тем обстоятельством, что всегда были «свободной» страной, коррупция отнимает у них значительную долю свободы. По-настоящему здесь свободен только тот, кто благодаря своему влиятельному положению в обществе или богатству волен делать все, что заблагорассудится. Обычный же таиландский гражданин нередко совершенно бесправен в отношениях с коррумпированными чиновниками и полицейскими. Чтобы получить любую необходимую бумагу, он вынужден платить «вознаграждение». А без бумаги никто не защитит его от алчных полицейских, которые повесят на него фиктивное обвинение опять же с целью вымогательства денег. Не секрет, что некоторые начальники полицейских участков заставляют своих подчиненных любыми путями добывать определенные суммы, большая часть которых, разумеется, достается самому начальнику.
Всеобъемлющая коррупция в 1990 году подтолкнула таиландских (некоррумпированных?) политиков к грандиозной идее — открыть в Бангкоке департамент, в котором граждане, пострадавшие от коррупции, могли бы обжаловать суммы, выплаченные ими в качестве взятки. Эта идея вызвала массу забавных предположений. Ведь сотрудники департамента могли бы в свою очередь требовать от граждан взятку для получения максимальной компенсации, не так ли? И разве не является наличие такого департамента практически официальным подтверждением существования коррупции?
Как и немало других не менее одиозных идей таиландских политиков, эта мысль была высмеяна таиландской прессой и вскоре забылась.
А коррупция продолжает существовать, и на то есть веские причины. Хотя таиландские чиновники официально имеют честь быть «представителями короны», они получают относительно скромные оклады. Простые полицейские, например, без дополнительных доходов вряд ли могли бы сводить концы с концами. Каждый таиландский водитель знает, что к концу месяца, когда все счета практически на нуле, полицейские особенно щедры на штрафы. Разумеется, безо всяких квитанций.
Помимо низких зарплат немалую роль играет и азиатское клановое мышление. Друзьям, хорошим знакомым или членам семьи охотно делают «одолжение», даже если оно немного выходит за рамки законности. Жизненно важно иметь хорошего друга, занимающего высокий пост. Ни для кого не секрет, что люди с большими связями могут делать абсолютно все, что хотят, и их никогда не привлекут к ответу. Прикрывающие их чиновники за это получают возможность ездить на «Мерседесах» и жить в роскошных домах.
Третьим фактором, помимо клановости и невысоких зарплат, являются высокие покупательские запросы. Деньги и престижные вещи имеют в Таиланде огромное значение. Это закономерно в строго иерархическом классовом обществе, где человек пытается любыми путями встать хотя бы на ступеньку выше. Нельзя не сказать и о сильном падении нравов, за которым с растущим беспокойством следят дальновидные монахи. В обществе, где деньги являются мерой всех вещей, перед коррупцией широко распахнуты все двери.
Коррупция затронула все сферы жизни и стала этаким «дублером» законности. Только благодаря ей в стране существуют сотни тысяч публичных домов, массажных салонов и баров «go-go». Известно, что от туристов, ограбленных в том или ином баре бангкокского квартала Пхатпхонг, местные полицейские всеми способами стараются отделаться. Ведь бары платят им высокие ежемесячные «оклады». В 1990 году полицейский участок Пхатпхонга на запрос политиков ответил, что никаких баров и «лайф-шоу» в их районе, «безусловно, не существует». Очевидно, коррупция ослепляет.
Незаконно выдаются разрешения на строительство домов и отелей, и часто это обнаруживается, когда здание уже стоит. Только так могли быть построены гостиницы, обезобразившие побережье острова Пхукет, этажность которых намного превышает все предписанные нормы. На идиллических островах Пхипхи большинство крупных курортных комплексов также выросло на основании нелегальных лицензий, а территории государственных заповедников оказались существенно урезаны. На острове Ко Самет, в природоохранном заповеднике, где строительство запрещено вообще, также растут отели и пансионаты.
Многие эксперты считают, что конфискованные наркотические средства, чуть выждав, вновь пускают в оборот.
Список свидетельств коррупции можно продолжать без конца. К счастью, туристы редко сталкиваются с этой проблемой. Иначе дело обстоит с предпринимателями. Вряд ли какой-нибудь иностранной фирме удастся успешно работать, не давая взяток. Европейские владельцы баров и отелей дают взятки точно так же, как и их таиландские коллеги. Иностранные предприниматели быстро обучаются и приспосабливаются к местным условиям, даже если в принципе им это противно. Без взяток бизнес не пойдет.
В деловых кругах принято приглашать потенциального делового партнера для налаживания отношений на роскошный ужин, за которым, согласно ритуалу, следует посещение дорогого массажного салона. Чем лучше заведение, тем радужнее перспективы сотрудничества. Да и таиландские политики, как утверждают злые языки, во время визитов в провинции позволяют щедро угощать себя вином, женщинами и пением, так сказать, вкушают местные «плоды».
Интересно, что английское слово «corruption» — одно из немногих иностранных заимствований в тайском языке. Тайское название не употребляется. Из этого, однако, не следует, что до начала контактов с европейцами в Таиланде коррупции не было. Вероятно, тайцы при своей тяге к гармонии и склонности затушевывать все неприятное просто не называли вещи своими именами. «Взятка» обозначается эвфемизмом кин нген, что значит «поедание денег».
Автор: Райнер Крак — Эти поразительные таиландцы